Двадцатый век был одним из самых ярких и самых страшных в истории человечества. В нем жили и творили историю страны люди, о деятельности которых до сих пор идут жаркие споры. Всероссийский центр изучения общественного мнения в 2018 году решил выяснить, каких личностей XX века россияне считают своими кумирами. Первое место в этом опросе занял Юрий Алексеевич Гагарин, а второе Владимир Семёнович Высоцкий. Они были практически ровесниками. Разница в их возрасте составляла всего 4 года: Гагарин родился в 1934-м, а Высоцкий – в 1938-м году.
Юрий Алексеевич Гагарин
В опросе ВЦИОМ 35% респондентов отдали свои голоса за первого космонавта Земли. В СССР была всенародная эйфория, когда 12 апреля 1961 года успешно состоялся первый полёт человека в космос. Гагарин моментально стал народным кумиром, а день 12 апреля навсегда вошёл в российский календарь как «День космонавтики». До сих пор фраза «Поехали», произнесённая космонавтом №1 во время старта пилотируемого корабля «Восток», является крылатой. Памятники первому советскому космонавту есть не только в России, но и в других странах мира: США (в Хьюстоне), Англии (Лондоне), Черногории, и на Кипре (в Никосии).
Владимир Семёнович Высоцкий
Всенародно любимый Жеглов из «Места встречи изменить нельзя» и гениальный поэт-песенник рано ушёл из жизни. Однако его песни звучат до сих пор, и будут звучать ещё долго. Среди них есть смешные и философские. Но все его песни роднит одно — сочетание простых и понятных даже ребёнку рифм и мудрости, сильного нравственного посыла. А оригинальную манеру исполнения Высоцкого пытаются копировать многие певцы, однако полностью повторить это не удалось никому.
Первая встреча двух кумиров 20-го века
Информации о встречах двух кумиров двадцатого века, Владимира Высоцкого и Юрия Гагарина, немного. Собственно, и встреч этих было всего несколько, но всё же они были.
Существуют три свидетельства того, как и когда познакомились Гагарин с Высоцким. Первое принадлежит полковнику в отставке А. Утыльеву, бывшему сотруднику научно-исследовательского испытательного института авиационной и космической медицины.
Утром первого января 1964-го или 1965 года в квартиру инженера Валерия Сергейчика в Звёздном городке пришёл Гагарин. Все ещё спали после шумной новогодней ночи, я по привычке встал рано. «Знаешь, – сказал Юра, – мне вчера подарили необычную магнитофонную кассету, – какой-то парень поёт просто потрясающе. Давай послушаем…» И он врубил магнитофон так, что ребята (а в квартире были Николаев, Хрунов, кто-то ещё) тут же забыли про сон. Я сказал Гагарину, что знаком с певцом, – это Высоцкий, артист театра на Таганке. Юра тут же попросил и его познакомить с актёром. Встреча двух кумиров состоялась в мае в моей квартире в Москве в Проточном переулке. Был тёплый субботний день. Гагарин приехал из Звёздного с друзьями на своей чёрной «Волге», а Высоцкий с гитарой – на метро. Они крепко, по-мужски обнялись и, по-моему, сразу понравились друг другу. Юра сказал, что Володины песни производят на него сильное впечатление. Оживлённый разговор продолжился за столом. Произносили, конечно, и тосты, но Высоцкий пил только сок – он был «в завязке». Зато песен спел множество. Володя в тот день был явно в ударе. Засиделись допоздна. Договорились почаще встречаться.
На встрече Гагарина спрашивали обо всём. Например, о том, «не страшно ли там, в космосе?» На что Юрий Алексеевич честно отвечал: «Страшно». Есть легенда, что под впечатлением от этой встречи Владимир Высоцкий написал стихотворение о первом космонавте, но к сожалению, оно не сохранилось.
«Рассказывают, что тогда бард набросал на оказавшейся под рукой салфетке слова новой песни. А потом вдруг не смог найти свою «рукопись» – оказалось, что хозяйка решила навести порядок на столе и выбросила клочок вместе с другим мусором»
И всё же, Юрию Гагарину Высоцкий посвятил стихотворение, в котором назвал его человеком, который «первый смерил жизнь обратным счётом». Это стихотворение было написано в 1970 году уже после трагической гибели Юрия Алексеевича.
Космонавту Ю. Гагарину Я первый смерил жизнь обратным счётом, Я буду беспристрастен и правдив: Сначала кожа выстрелила потом И задымилась, поры разрядив. Я затаился и затих. И замер. Мне показалось — я вернулся вдруг В бездушье безвоздушных барокамер И в замкнутые петли центрифуг. Сейчас я стану недвижим и грузен, И погружён в молчанье. А пока Меха и горны всех газетных кузен Раздуют это дело на века. Хлестнула память, как кнутом, по нервам, В ней каждый образ был неповторим: Вот мой дублёр, который мог быть первым, Который смог впервые стать вторым. Пока что на него не тратят шрифта: Запас заглавных букв — на одного. Мы вместе с ним прошли весь путь до лифта, Но дальше я поднялся без него. Вот тот, который прочертил орбиту, При мне его в лицо не знал никто. Всё мыслимое было им открыто И брошено горстями в решето. И словно из-за дымовой завесы, Друзей явились лица и семьи. Они все скоро на страницах прессы Расскажут биографии свои. Их всех, с кем вёл я доброе соседство, Свидетелями выведут на суд. Обычное моё босое детство Обуют и в скрижали занесут. Чудное слово «Пуск!» — подобье вопля – Возникло и нависло надо мной. Недобро, глухо заворчали сопла И сплюнули расплавленной слюной. И пламя мыслей вихрем чувств задуло, И я не смел или забыл дышать. Планета напоследок притянула, Прижала, не желая отпускать. И килограммы превратились в тонны, Глаза, казалось, вышли из орбит, И правый глаз впервые удивлённо Взглянул на левый, веком не прикрыт. Мне рот заткнул — не помню — крик ли? Кляп ли? Я рос из кресла, как с корнями пень. Вот сожрала всё топливо до капли И отвалилась первая ступень. Там надо мной сирены голосили Не знаю — хороня или храня. А здесь надсадно двигатели взвыли И из объятий вырвали меня. Приборы на земле угомонились, Вновь чередом своим пошла весна. Глаза мои на место возвратились, Исчезли перегрузки. Тишина. Эксперимент вошёл в другую фазу, – Пульс начал реже в датчики стучать. Я в ночь влетел, минуя вечер, сразу – И получил команду отдыхать. Я шлем скафандра положил на локоть, Изрек про самочувствие своё. Пришла такая приторная лёгкость, Что даже затошнило от неё. Шнур микрофона словно в петли свился, Стучались в рёбра лёгкие, звеня. Я на мгновенье сердцем подавился, – Оно застряло в горле у меня. Я отдал рапорт весело, на совесть, Разборчиво и очень делово. Я думал: вот она и невесомость, Я вешу нуль — так мало, ничего!.. И стало тесно голосам в эфире, Но Левитан ворвался, как в спортзал, И я узнал, что я впервые в мире В Историю «поехали!» сказал.
Космонавт №1, в свою очередь, передал любовь к песням Владимира Семёновича своим друзьям-коллегам. Кассеты с песнями исполнителя даже побывали на орбите ещё при жизни певца. Одним из самых дорогих сувениров, которые когда-либо получал Высоцкий, была кассета со штампом советской космической станции. Её исполнителю передал вернувшийся из очередного полёта к звёздам Георгий Гречко.
Коллектив музея «Дом лоцмана на реке Мста» поздравляет с Днём космонавтики!