Пётр I самолично написал инструкцию для первой камчатской экспедиции. Она была всего из трёх пунктов:
- Надлежит на Камчатке, или в другом там месте, сделать один или два бота с палубами.
- На оных ботах (плыть) возле земли, которая идёт на норд, и по чаянию (понеже оной конца не знают) кажется, что та земля – часть Америки.
- И для того искать, где оная сошлась с Америкою, и чтоб доехать до какого города европейских владений; или ежели увидят какой корабль европейской, проведать от него, как оной куст называют, и взять на письме, и самим побывать на берегу, и взять подлинную ведомость, и, поставя на карту, приезжать сюды.
Первый пункт предельно понятен. По второму пункту споры ходят до сих пор, но я вижу, что надлежало экспедиции найти Америку, независимо есть пролив между Азией и Америкой или нет. А третий пункт велит следовать вдоль американского побережья до тех пор, пока не встретят европейское присутствие. Установить с ними контакт и документальную принадлежность тех земель, во избежание дальнейших территориальных споров. Соответственно это подразумевало точнейшего картографирования открытых земель и нанесение на карту пределов иностранных колоний.
Задание так же говорит нам о полной уверенности Петра в себе как государя великой державы и серьёзных намерениях колонизации незанятых земель. Он был абсолютно уверен в том, что ни одно европейское государство не осмелится помешать его планам. В записке к членам экспедиции Пётр самолично писал:
“…Прошу порадеть от всего сердца для защиты единоверных и для своей бессмертной памяти. Время благоприятное, Фортуна сквозь нас бежит, никогда она к нам так близко на юге не бывала: блажен, кто схватит её за волосы…”
Итак, 24 и 25 января двумя группами экспедиция отправилась в путь. Около двух лет понадобилось отчаянным первопроходцам только для того, чтобы добраться в начальный пункт своей миссии – Охотск. Условно весь маршрут можно разделить на три части.
Из Санкт-Петербурга до Тобольска теперь уже была проложена сносная дорога и весь скарб и имущество можно было везти на обозах. Этот путь был проделан очень быстро, за полтора месяца.
От Тобольска до Охотска дорог не существовало. Кое-где даже троп не было. Возможен был только один путь – по рекам. Летом на лодках, зимой на санях. В марте экспедиция в полном составе прибыла в Тобольск.
Два месяца пережидали весеннюю распутицу и ледоход, добирали команду из местных наёмников и ссыльных. Сама по себе экспедиция была полностью укомплектована, но требовалось много подсобных и разнорабочих для переправки грузов.
Едва на Иртыше закончился ледоход вся команда двинулась на лодках и досчанниках вниз по течению Иртыша до впадения его в Обь. Далее вверх по Оби до впадения в неё реки Кеть. По реке Кеть вверх, против течения до самой восточной её излучины, почти до самого истока.
От Маковского острога (сегодня село Маковское) до реки Кемь в районе села Ялань 62 км по прямой. А места здесь до сих пор глухие и бездорожные, как и тогда. А далее по реке Кемь до Енисейского острога (ныне Енисейск) ещё 25 км. Волок прошли с помощью лошадей всего за три дня. Понадобилось 150 подвод, чтобы перетащить все грузы.
Выйдя на Енисей, экспедиция вновь пересела на лодки и продолжила свой путь. Всё это время шли против течения. Из Енисея в Ангару, из Ангары в Илим. Однако был уже сентябрь. И Илим стал замерзать. Пришлось остановиться в Илимске на зимовку. Пока зимовали молодой лейтенант Алексей Чириков проводил картографические работы, сверку географических координат местности, снимал параметры Лунного затмения.
Весной 1726 года вышли из Илимска на лошадях, и преодолев водораздел добрались до реки Лена в районе Усть-Кута. А далее по течению по Лене доплыли до Якутска. Так во второй половине июня закончился второй этап перехода. Предстоял третий и самый тяжёлый этап – от Якутска до Охотска.
К востоку от Лены не было никаких хоженых троп, сплошные сопки, поросшие сосной и ельником. Но был речной маршрут, открытый за 10 лет до этого казаком Ельчиным по притоку Лены – Алдану до реки Мая, потом по реке Юдома. На Юдоме есть характерное место, где в неё впадают с севера река Эджян, а с юга река Крестовка. Там образуется своеобразный крест из рек. Его так и назвали Юдомовский крест. Это поворотный пункт маршрута и был отмечен большим деревянным крестом для путников. По тому и речка, по которой далее следует плыть называется Крестовка. По Крестовке плыть до самого истока, где берёт своё начало другая река – Урак. А вот Урак уже впадает в Охотское море. Трудно себе представить весь этот маршрут, даже имея спутниковые технологии.
Однако отряд экспедиции за время похода сильно увеличился. В нём уже было около 400 человек. Отряд пополнялся в основном из рабочих и плотников, которые были необходимы при строительстве кораблей. Поскольку на дальнейшую экспедицию требовалось продовольствия на несколько лет, то одномоментно её в Якутске собрать не представлялось возможным. Поэтому было решено разделиться на три отряда. Первый отряд пойдёт пешим, на лошадях напрямую к Охотску взяв по максимуму имеющегося продовольствия и легкие вещи. Второй отряд, взяв с собой всё тяжёлое снаряжение, должен был пойти речным путём на лодках. А третий отряд останется на зимовку и будет ждать пополнения продовольствия.
Первый отряд возглавил сам Беринг, и на 663 лошадях в конце августа двинулись к морю. Переход был настолько тяжёлым, что до Охотска дошли только 396 лошадей. Однако к середине октября все относительно здоровые прибыли на место. Отряд беринга, проходя мимо Юдомского креста оставил немного провизии для второго отряда, на всякий случай.
Но самый чудовищный переход ожидал второй отряд, который возглавил лейтенант Шпанберг. Этот отряд был самый многочисленный. Весь тяжёлый груз, в том числе якоря и канаты пришлось разобрать и порубить на части. Всё погрузили на лодки-плоскодонки, но хотя они были и с плоским дном, но из-за тяжёлого груза сидели глубоко в воде, что было очень плохо для мелководных рек. Отряд Шпанберга отправился по Лене, затем вверх по Алдану и Мае. Но уже на Юдоме, в начале ноября, его лодки прочно вмёрзли в лёд. Они не доплыли до Юдомского креста 300 км. Если остаться здесь зимовать, то экспедиция затянется ещё на один год. Необходимо было что-то предпринимать.
У Шпанберга, как я уже упоминал, был жёсткий нрав. Для своих подчинённых у него было всего два аргумента: кнут и петля. Командир быстро нашёл решение. Пока на реке креп лёд Шпанберг, используя свои два аргумента, собрал у местного населения 100 собачьих нарт. Груз перегрузили на нарты, но и их не хватило. Часть груза пришлось оставить на берегу. На собачьих упряжках отряд двинулся по уже замёрзшей реке. Но расстояние до Креста плохо оценили, а проводники плохо знали маршрут или не хотели помогать. Под конец пути, все начали голодать и ели даже кожаные ремни.
Каждый день от холода и голода умирали люди. Наконец в начале декабря часть отряда добралась до Юдомовского Креста, где Шпанберг отпустил часть местных, отдав им их пашпорта. Немного отдохнув и собравшись с силами отряд продолжил свой путь.
31 декабря на реке Урак они встретили капитана Анашкина, отправленного им на подмогу с 10 нартами и провиантом. И уже 6 января, часть отряда, во главе со Шпанбергом, на семи нартах прибыла в Охотск. А к концу января 1727 года прибыли остальные.
Из ста нарт в Охотск добрались только 40. При переходе на всём протяжении пути бросали груз из-за невозможности его везти. Был потерян один якорь. Хоть как-то восстановив силы 16 февраля Шпанберг и Чаплин отправились обратно за оставленным грузом. К тому времени уже и собак почти не осталось, и нарты пришлось волочить собственноручно. Стали разбегаться уже и русские наёмные рабочие. Весь оставленный груз нужно было переправить волоком по несудоходной реке Крестовке к Ураку, а далее сплавить к Охотскому морю. В этом переходе, на грани человеческих возможностей погибло много плотников, штурманов и матросов.
Пока все оставшиеся части экспедиции добирались в Охотск, а это Чириков с третьей группой и отряды посланные за брошенным грузом, Берингу пришлось решать много вопросов в самом городе. Во-первых, город состоял всего из десяти изб. Необходимо было строить хозяйственные постройки, причём от лошадей толку не было, так как сена для них не готовили. Брёвна и камни приходилось носить руками. Шхуна «Фортуна», на которой планировалось пересечь Охотское море была в плачевном состоянии и требовала капитального ремонта.
Начались интриги в городской управе Охотска. Сначала некий писарь Турчанинов выкрикнул «Слово и Дело». В то время это было словно пароль для уличения в государственной измене, появившийся ещё при Иване Грозном. Его удалось изолировать и отправить в Якутск для расследования. Больше о Турчанинове никто ничего не слышал. Но и самой администрации экспедиция Беринга была как кость в горле. Слишком всё неожиданно, слишком много народу и слишком большие требования.
Из-за всех этих проблем было решено строить корабли не в Охотске, а на Камчатке, причём на восточном её берегу. А для этого нужно было переплыть Охотское море, сухопутным путём пересечь полуостров и уже там основать верфь для ботов. Задача была не из лёгких, а ведь экспедиция до сих пор не выполнила даже первого пункта из Петровского плана. Шёл третий год экспедиции.
Источник: блог Пятая Цивилизация